На главную
Я вырос в большой семье.
Мой отец Гилемханов Гали Гилемханович, 1897 года рождения, был красным партизаном в свои юношеские годы. Участвовал в финской войне, оттуда вернулся живым и здоровым.
А семью нашу создал мой папа. Когда он вернулся домой, завершив свои партизанские дела, ему порекомендовали создать семью, жениться на моей маме, которой было всего 16 лет. И он женился. Только через 4 года у них появился первый ребенок, моя самая старшая сестра, вписанная красавица, равных которой, наверное, было трудно найти…
Фаузия-апа, которая ушла в иной мир 4 года назад, в нашей семье была самой красивой и до самых последних лет ее жизни.
Отец мой был конюхом. Безумно любил лошадей… С последним куском хлеба он мог делиться не только со своими близкими, но и с преданным ему конем. Это я знаю по рассказам моей мамы и моих старших братьев и сестер, других людей, которые знали моего папу.
Жизнь шла своим чередом… Как и полагалось, рождались дети в семье Гилемхановых друг за другом, с разностью 2,5 -3 года.
Папа очень любил своих детей. Перед его возвращением с работы, мои братья и сестры заранее занимали очередь, чтобы хотя бы несколько секунд побыть на его коленях. И это было традицией, которую установил он сам.
В те трудные годы папа летом почти ежегодно ездил в Мурманскую область на заработки. Надо было одевать своих мальчишек и девчонок, иметь какие-то деньги на содержание семьи.
Перед началом Великой Отечественной войны он успел отвезти старшую дочь, мою самую старшую сестру, в другое село – село Резяпово на работу, куда она была назначена учителем.
До начала войны у него было уже семеро детей: шесть дочерей и один сын. Меня, разумеется, еще быть не могло!
Папу нашего призвали в первые же дни войны, потому что он уже имел боевой опыт, был красным партизаном в годы Гражданской войны.
Война есть война, не щадит она никого! В мирные беседы она не вступает! Делает свое дело…
Так он ушел на Священную войну. А в 1942-м году был тяжело ранен в ногу. Но остался жив. Лежал в госпиталях, лечился… И его отпустили домой на так называемое домашнее лечение…
И он, преодолевая всякие трудности, вернулся домой – в свою семью… Последние несколько сот метром прополз! И он вернулся, чтоб увидеть мою маму, своих детей и дать мне жизнь.
Побыл он дома всего пять месяцев… Его призвали вновь.
А я остался в утробном состоянии, Мама была беременна мной всего лишь 2 месяца. Когда он уходил на войну повторно, он знал, что у него родится еще кто-то.
Маме он сказал:
- Я, наверное, уже с войны не вернусь… Если будет мальчик, то пусть он будет Сталину за меня.
И ушел! По другому было нельзя!
От моего папы пришло одно единственное письмо. А следующее известие – известие о его гибели в Ростовской области, в Морозовском районе…
Тогда, когда пришло это извещение, всё еще меня не было, но вот-вот я должен был появиться на свет.
Как я увидел свет, конечно же, я не помню. Но встал обычный вопрос: как назвать мальчика. Одна из сестер моей мамы предложила назвать меня Мирасом (Мирас). Такое имя было и есть сейчас, в переводе на русский язык означает «память». Но это имя не понравилось моим сестрам, и они побежали к моей другой тётке за советом. И Зулейха-апа, самая младшая сестра моей матери, предложила назвать меня Радифом. В переводе с арабского на русский язык это слово означает: войска, стоящие в запасе; прикрытый; идущий вслед; последний ребенок в семье.
Конечно же, никто тогда и не подумал о лексическом значении этого слова… Просто им показалось, что это имя очень красивое.
На том и сошлись. Так начал познавать жизнь не Мирас, а Радиф…
В тяжелые военные и послевоенные годы все мы, дети моих родителей, росли. учились.
А мама моя была героической женщиной! Искренней, сильной, очень одаренной! Для меня была она и отцом, и матерью! Много рассказывала о моем отце, она создала передо мной полный образ о Человеке, который не увидел меня, а я не увидел Его.
Всю жизнь ждала Его… Вдруг та повестка ошибочна и вдруг наш папа оказался в плену и вернется к нам…
Ждала всю свою жизнь…
Очень жаль, что я не увидел своего Папу.
Но еще более жаль, что Он не увидел меня, не имел возможности посадить меня на свои колени…
Р. Гилемханов
